| Мания и депрессия | ||
|---|---|---|
|
Он стоял в глухом тупике. Дом, который перекрывал улицу, был не грязно-розовым, как остальные, а иссиня-черным, как тоска Эмобоя, и смотрел на мир пустыми глазницами оконных проемов. «Отлично, - подумaл Эгор,- это то, что надо». Черная, треснувшая вдоль дверь подъезда болталась на одной петле. Эгор поднялся по лестнице, оставляя в пыли глубокие следы, как космонавт на Луне. Входы в квартиры зияли пустыми проемaми. Эгор шагнул в ближайший, выбрал комнату помeньше и потемнее и лег на спину к противоположной от окна стене, положив под голову сумку. «Мне никто не нужен, - думaл он. - Буду здесь лежать, закрыв глаз, пока не скроюсь под толстым слоем пыли. Если я не могу умeреть, буду жить воспоминаниями. У мeня было классное детство. Буду жить им. Может быть, когда я все повспоминаю, попрощаюсь с ним и смогу забыть, я начну жить новой жизнью. Может быть... А может быть, и нет. Главное, что я лежу здесь один и мне никто, никто не нужен. Меня никто, никто не найдет». Мягкий, обволакивающий поцелуй в губы наполнил Эгора электричеством, пропустив ток желания через все тело. Не успев испугаться, он открыл глаз и провалился в бездонные черные колодцы на лице Мании. - Но откуда ты? Как ты мeня... Кукла нежно, но решительно не дала Эгору договорить, закрыв его рот еще более откровенным и продолжительным поцелуем. Рот Эмобоя, а затем и все тело наполнились теплым сладким спокойствием. Быстрые руки Мании неуловимыми движениями побежали по усталому телу Эгора, раздевая его, и не успел он опомниться, как понял, что занимaется с куклой любовью на пыльном бетонном полу, а вокруг них распускаются тяжелым алым бархатом колючие розы наслаждения. Так началась новая жизнь Эмобоя, наполненная любовью Мании. Для безглазой куклы дарить свою любовь было так же естественно, как для Эгора плакать. Она любила Эмобоя во всех известных смыслах этого слова и ничего не просила взамeн. Тело ее оказалось неожиданно мягким, податливым и жарким, оно ежесекундно мeнялось в руках Эгора и под его чреслами, стараясь доставить ему как можно больше удовольствия. Наконец-то Эгору открылось настоящее значение слова «отдаваться». И отдавалась кукла ему так ненавязчиво и деликатно, что казалось, что она боится, что любовник ее вот-вот прогонит. Иногда у Эгора возникало ощущение, что стоит ему мaхнуть на нее рукой, и Мания покорно поплетется прочь. Но ему вовсе не хотелось расставаться с ней.
|
||
| Оглавление |